Лестер Гринспун, Джеймс Бакалар • Марихуана — запретное лекарство • Перевод: Михаил Кривенюк • non-fiction • 09.04.2003
Одно из самых древних культурных растений известных человечеству в настоящее время демонизировано и криминализировано. Справедливо ли это? Распространяется ли на коноплю древняя врачебная мудрость: «В больших дозах – яд, в правильных – лекарство»? Серьезное исследование о медицинских и биологических аспектах воздействия препаратов растений рода Cannabis. Библия сторонников легализации.
Пресса
Александр Агеев. Рецензия на книгу Лестера Гринспуна и Джеймса Бакалара «Марихуана — запретное лекарство» (russ.ru)
Тут случился у меня недавно день рождения, и мне, натурально, надарили всяких-разных книжек – и сугубо серьезных, в кулак толщиной, и просто необычных и забавных, то есть практически неклассифицируемых. Бывает, читаешь такую и пытаешься понять: это прикол и меня здесь дурят или автор смертельно серьезен, хотя и разрушает по ходу дела не один почтенный стереотип?
Одна из таких книжек оказалась у меня в руках: сочинение Лестера Гринспуна и Джеймса Б.Бакалара (между прочим, гарвардские ученые, судя по обложке) “Марихуана: запретное лекарство”. Выпустило эту книжку (более четырехсот страниц) неизвестное мне издательство, назвавшее себя с некоторым привкусом эпатажа: “Ультра. Культура”. Не “ультракультура”, а именно так – через точку, что должно означать, наверное, “нераздельность и неслиянность” двух этих очень далеких (на мой консервативный взгляд) понятий.
Ну так вот, книжка эта – настоящий гимн марихуане и в то же время страстный призыв ко всем “людям доброй воли” содействовать ее легализации.
Уже на обложку вынесено:
Полезность марихуаны имеет несколько аспектов, причем одним из важнейших является использование марихуаны в медицине. Если бы любой другой препарат обнаружил подобные лекарственные возможности в сочетании со своей безвредностью, то профессионалы и общественность проявили бы значительно больший интерес. Преимущественно незаслуженная репутация марихуаны как вредного наркотика и вытекающие из этого правовые ограничения затрудняют ее медицинское использование. В результате медики стали и жертвами дезинформации и устрашающих мифов, и агентами, распространяющими их.
Словом, медикам тут оставлен шанс исправиться: они не только агенты, но и жертвы.
Открывают книгу два зажигательных публицистических предисловия (“Политический климат ухудшился до такой степени, что стало трудно даже свободно обсуждать эту тему. Можно сказать, что мы живем в атмосфере психофармакологического маккартизма” и т.д., вплоть до утверждения, что люди, считающие марихуану опасным наркотиком, просто стали жертвами “промывания мозгов”). Потом следует глава, которая первые страниц пять кажется научно-популярной – “История конопли”, однако довольно быстро превращается в нечто, напоминающее “судебную драму”, поскольку подробнейшим образом рассказывает про конопляно-марихуанное “хождение по мукам”. Проще сказать, историю запрета марихуаны в США и самоотверженной борьбы энтузиастов (их число, оказывается, никогда не было маленьким) за ее легализацию.
Местами довольно занудно, но в общем небезынтересно. Иногда, правда, думаешь (когда авторы вдаются в совсем уж специально-юридические нюансы): “Какой все-таки ерундой занималось огромное количество американских чиновников, врачей и журналистов”. Потому что ключевые даты всех этих страстных разборок выстраиваются в такую вот отчего-то тоже небесстрастную линию – 1937, 1941, 1944, 1945. Шла жесточайшая мировая война, а нью-йоркский мэр Ла Гуардия создавал комиссию, чтобы она наконец выяснила, вредна или полезна марихуана. И содержал эту комиссию четыре года. Как говорится – это Америка!
Следующие главы отпугивают своими сугубо медицинскими названиями (собственно, это ядро книжки, где рассказывается, от каких болезней и каким способом помогает марихуана – например – с почтением пишу этот термин – от анкилозирующего спондилита), однако основной их объем занимают живые, от первого лица, рассказы людей, так или иначе испробовавших на себе чудесные свойства конопли.
Болезни, разумеется, марихуана лечит практически все (в том числе и такие маловнятные мне, как зуд, “хроническая боль” и “шум в ушах”), а ни одного рассказа тех, кому она не помогла, авторы не приводят.
Рассказы эти иногда скучные, иногда по-американски наивные и оттого трогательные. Выстраивается некий странный дробный роман, семейно-бытовой и с единой любовной линией (имею в виду, конечно же, любовь к марихуане). И еще чем-то все это напоминает знаменитую книгу Софьи Федорченко “Народ на войне” и повествования Светланы Алексиевич типа “Цинковых мальчиков”.
Завершает книжку гарвардских профессоров пафосная и оттого глуповатая статья под названием “Лекарство раз и навсегда”:
Независимо от того, какие промежуточные меры мы предпримем, нам все равно придется рано или поздно разрубить этот узел и дать конопле тот же статус, что и алкоголю, то есть легализовать ее и вывести из-под медицинского и уголовного контроля.
“Вот те и на, – думаешь после этого, – а ведь на протяжении всей книжки старательно доказывали, что речь только о медицинском значении конопли, а отнюдь не об употреблении ее “для удовольствия” Вот и верь профессорам!”
На самом-то деле я думаю, что профессора не врут, когда говорят о марихуане как о лекарстве, но штука тут в том, что на свете существует масса субстанций как бы “двойного назначения”. Попросту говоря, “одно лечат, а другое калечат”.
Проблема эта реально существует, но вряд ли можно ее решить легализацией одной из таких субстанций.
Хотя, конечно, смешная получается чересполосица: марихуана запрещена, а табак и алкоголь (которые, по справедливому уверению авторов, куда вреднее конопли и действительно вызывают быстрое привыкание, а алкоголь – еще и изменение личности) – нет. Логики в этом никакой нет, а действует что-то вроде “исторического права” – эти джинны так давно были вызваны человечеством из бутылки, что загонять их теперь назад означает вызвать слишком разрушительные для всего мирового уклада последствия.
Книжка, словом, занятная, однако не очень убедительная. И на какой-то глубине своего смысла – наивная. А может, это вообще мистификация?